Четвёртая сестра подмигнула Седьмой и загадочно улыбнулась. Седьмая сразу смекнула, что Четвёртая просто так не улыбнётся, и если всё-таки улыбнулась, то не из-за пустяка. Она согласно кивнула головой Четвёртой, одобрительно замерев в ожидании.
– Если художнице не хватает перспективы то, что она делает в таком случае? – не менее загадочно, чем её улыбка, начала свой слог сестра, и, не дожидаясь ответов, продолжила, – Она идёт обучаться перспективе. Я давно уже поняла, что если я найду в трёхмерности группу людей, что сумеют мне объяснить перспективы, то, несомненно, такой контакт не будет бесполезным: они мне объяснят свои перспективы, а я им – свои. Мне легче будет ориентироваться в их пространстве, а позднее я им представлю более перспективы… из наших – пространственных художеств.
– Если ты одержишь успех в задуманном, то я научу твою группу ткать летающие ковры. Пусть это им покажется сказкой сначала, но любая сказка всегда с начала начинается…, – Вторая весело расхохоталась, предвкушая, обалделые лица студентов, которые считают подобные ковры за сказку.
– Я поддерживаю такое творение, – одобрительно согласилась Третья, – нам всё равно придётся научиться их трёхмерному восприятию. Если не могут объяснить словами и формулами своё измерение, то пусть хотя бы нарисуют. Язык образов более понятный, чем выдуманные тонны цифр и бессвязные слова.
– Если группа 420 ввела понятие наклона мира для создания движения в застывшем мире, и сваливают это на Творца, и что якобы некая машина балансирует происходящее, а Он сбежал (Vx9Sfw40gW8 ссылка) …. – грозно сказала Первая, – То нам просто необходимо оценить состояние здравомыслия тех, кто смог выдвинуть такую идею, даже предположив, что она верная. Допустим, что Творец сбежал, но тогда мир мгновенно превратился бы в большой взрыв, где сон Творца просто бы самоуничтожился вместе с населением и предметами. И раз такое не произошло, то можно предположить, продолжая мысль авторов идеи, что глупая машина лишь разбалансировала эту точку пространства и повела в бездну биообъекты, заодно нарушив равновесие в их сознании и ускоренно шевеля события.
– То есть, ты сестра, предлагаешь войти учеником в трёхмерность, а не учителем? – рассудительно подытожила Пятая, обратившись ко Второй, – Хорошо, так тому и быть.
\\
– Я знала, что вам понравится. И заодно примерю земные наряды, что-то я стала уже скучать в ожидании. – Басхет дерзко улыбнулась, поглядев на Кошку, а потом – на бога Воздуха и бога Мудрости, – Давно я уже ученицей не приходила ученикам. Когда я была глупой в тех измерениях, то стреляла глазами, отрабатывая методики соблазна или уничтожения, но когда поумнела, то научилась вглядываться в объекты, изымая необходимую мне информацию, без ущерба для их свободной воли. И теперь не на гнев оборочу силу, а на пользу, теперь явлюсь как медицинская миссия.
– А какое имя ты себе дашь там? – спросила телепатическая кошка.
– Высшая сила… нет… верховный суд… или воздушные силы, – богиня посмотрела на бога Воздуха, а потом переместила взгляд на бога Мудрости, – или высшая справедливость? Я даже ещё не думала об этом. Во всяком случае, ищи там звук “вээс” и на меня наткнёшься. – Басхет широко улыбнулась своему новому имени.
– А если ты опять забудешь там своё имя, и не вспомнишь?
– Тогда мы встретимся с тобой в той ситуации, когда ты и я уже пройдём половину жизненного пути, и придёшь ты на мой порог уставшей, обессиленной и умирающей, и если я узнаю тебя, то ты станешь моей домашней кошкой, – уверенно предсказала Басхет события будущего, вскинув взгляд в Небо. – В итоге всё будет хорошо, даже если мы окажемся совсем дурами с тобой. Я предусмотрела ещё один вариант, на худший случай: нас с тобой обязательно разбудит ещё одна сила, если мы друг друга не узнаем. Но я люблю разведку боем и потому тяну тебя на риск, потому что ты тоже боевая и проверенная в боях Кошка.
Кошка не любила бои, потому что знала, боль потери игривости в бою, который перестаёт быть игрой после определённого момента. Кошка с неохотой толкнула лапой напёрсток на краю магического стола и тот со звоном упал на пол, обозначив звуком новый шаг в творении. Кошка глубоко вздохнула, грустно сопроводив взглядом кувырканье напёрстка на полу, – преданность богине была сакральной и предательство было невозможным, а потому и бой опять не будет игрушечным. Никто не сможет уговорить Кошку на предательство своей тотемной богини. Кота бы смогли, а Кошку – нет.
Выделив мужское начало из женской силы и, отделив животное от божественного, проявилась эта троица в мире игр, в виде девочки, кошки и ещё кого-то, о ком в этой части не будет сказано, но внимательный читатель догадается.